Большое депрессивное расстройство (БДР, клиническая депрессия) — в отличие от обычной депрессии, под которой подразумевают практически любое плохое или подавленное, тоскливое настроение, большое депрессивное расстройство представляет собой целый комплекс симптомов. Более того, БДР может вообще не сопровождаться плохим настроением, подавленностью или тоской — так называемая депрессия без депрессии, или маскированная депрессия, соматизированная депрессия.

Исторические сведения

Современное понятие депрессии схоже с более давним понятием меланхолия. Понятие меланхолии берёт начало от «чёрной желчи», одного из «четырёх настроений», описанных Гиппократом.

В Средние века, однако, многие научные наработки врачей античности были утеряны, и Большое депрессивное расстройство длительно рассматривалось как «одержимость дьяволом». Лечение предлагалось соответствующее: обряды изгнания дьявола, голодание или пост, молитвы. Больных с выраженным депрессивным возбуждением (ажитацией) предлагалось связывать, подвергать побоям. Возрождение подхода к депрессии как к болезни, требующей медицинского вмешательства и лечения, а не обрядов изгнания дьявола, началось только в позднем Средневековье, в эпоху начала Возрождения и роста интереса к античности и её достижениям.

Симптомы и диагностика

Если описываемые ниже симптомы длятся больше двух недель и начинают мешать нормальной жизнедеятельности, работе или учёбе, социальному функционированию, то это повод заподозрить БДР или депрессивный синдром, например, связанный с биполярным аффективным расстройством.

• сниженное настроение большую часть дня или в течение всех суток;
• утрата интересов и удовольствия;
• снижение энергичности и повышенная утомляемость;
• снижение способности к сосредоточению и вниманию, нерешительность;
• снижение самооценки и уверенности в себе;
• идеи виновности и самоуничижения;
• мрачное и пессимистическое видение будущего;
• идеи или действия, приводящие к самоповреждению или суициду;
• нарушенный сон;
• нарушенный аппетит.

Всемирной Организацией Здравоохранения был разработан инструмент скрининга (быстрого массового обследования) для выявления и определения тяжести большого депрессивного расстройства — тест самооценки, так называемый опросник большой депрессии^[1].

В 2012 году в клетках крови были обнаружены транскриптомные биомаркеры, специфичные для подростков с большим депрессивным расстройством^[2]. Кроме того, был найден частично перекрывающийся набор биомаркеров, позволяющих отличить случаи, когда БДР сочетается с тревожным расстройством. В том случае, если эти результаты будут подтверждены в более широких исследованиях, помимо нового подхода к диагностике БДР это может привести к разработке индивидуализированных подходов к лечению.

Распространённость и причины

По данным социологических исследований, не менее 16 % населения испытывали состояния, подпадающие под диагностические критерии МКБ-10 для БДР хотя бы один раз в жизни. Однако менее половины людей, испытывавших подобные состояния, обращались или обращаются за медицинской и (или) психологической помощью и получили официальный диагноз. Часто пациенты стараются умолчать о симптомах депрессии. Многие боятся назначения антидепрессантов и их побочных эффектов; некоторые полагают, что держать под контролем эмоции — их личное дело, а не забота врача; существуют также опасения, что упоминание о случае депрессии попадёт в медицинскую карту и как-либо станет известно работодателю; наконец, некоторые боятся быть направленными для лечения к психиатру. Это предполагает, что терапевты должны больше использовать инструменты скрининга, включая краткие опросники, в случаях, не исключающих депрессию.^[3]

Клиническая депрессия — сегодня одна из основных причин временной нетрудоспособности в США и в других развитых странах.

Большое депрессивное расстройство также чаще встречается среди населения крупных городов и мегаполисов по сравнению с населением небольших городов, посёлков и деревень, чаще среди населения развитых стран, чем отсталых и развивающихся. Вероятно, это различие во многом обусловлено более совершенной диагностикой, более высоким уровнем медицины и здравоохранения и большей осведомлённостью населения развитых стран и особенно крупных городов о том, что такое депрессия, и, как следствие, более частыми обращениями к врачам. Но скученность и перенаселённость крупных городов, более быстрый темп жизни, более высокий уровень социальных требований и большее количество стрессов, по-видимому, тоже играют роль в большей распространённости большой депрессии в развитых странах и в крупных городах.

Большое депрессивное расстройство также с повышенной частотой встречается среди людей, часто подвергающихся стрессам — например, безработных, лиц с плохим социально-экономическим положением (низкооплачиваемых, не имеющих собственного жилья), лиц, работающих на тяжёлой, скучной, монотонной, нелюбимой или неинтересной работе, на работе, связанной с повышенным количеством стрессов и нервно-психических перегрузок (вроде топ-менеджеров). Часто (но не всегда) БДР развивается после психической травмы — например, потери работы, банкротства, тяжёлой болезни или смерти близкого или любимого человека, развода, переезда на новое место с потерей всех прежних социальных связей и т. п. Но нередко оно развивается и само по себе, без всяких видимых причин, или от незначительного, на первый взгляд, стресса.

Повышенная частота развития клинической депрессии встречается у пациентов, страдавших или страдающих мигренью^[4][5].

Большую роль в развитии БДР у подростков и взрослых людей играют условия, в которых рос и развивался этот человек в детстве. Показано, что у лиц, подвергавшихся жестокому обращению в детстве, подростковом или юношеском возрасте (физическому насилию: дергание, шлепки, пощечины, побои, сексуальное совращение, изнасилование — или (и) психологическому насилию: ругань, придирки со стороны родителя (родителей), явные или завуалированные вербальные или поведенческие провокации со стороны родителя (родителей) или другого взрослого (взрослых) по отношению к ребенку или подростку с целью вызвать у него чувство вины, стыда, собственной неполноценности, никчемности), во взрослом возрасте наблюдается запрограммированность на стрессовые и депрессивные реакции, постоянное ожидание чего-то плохого; повышен по сравнению с нормой «фоновый» уровень стрессового гормона кортизола и наблюдается более резкий подъём уровня кортизола при даже незначительном стрессе, чем в норме, и чем у людей, подвергавшихся стрессам и плохому обращению уже взрослыми и сформировавшимися. У этих людей частота возникновения «большой депрессии» более чем в 3 раза превышает среднюю частоту в популяции в целом. И наоборот — среди больных с БДР повышена доля лиц, подвергавшихся той или иной форме насилия, унижения или плохого обращения в детстве, подростковом или юношеском возрасте^[6] Также с повышенной частотой «большая депрессия» развивается у лиц, у которых родственники (особенно ближайшие) страдали или страдают такими аффективными расстройствами, как биполярное аффективное расстройство, шизоаффективное расстройство и некоторыми другими психическими заболеваниями. Это указывает на важную роль наследственной, генетической предрасположенности в развитии большой депрессии и на возможное наличие общих механизмов развития целого ряда психических расстройств, имеющих в своём составе аффективный компонент.

Рядом приверженцев так называемой психоаналитической теории в своё время полностью отрицалось значение наследственной предрасположенности, генетических и биохимических факторов в развитии БДР. Сторонники психоаналитической теории происхождения депрессий придавали основное значение детским и подростковым психотравмам, импринтингу, запрограммированности на стресс. В то же время рядом так называемых биологических психиатров полностью отрицалось значение детских психотравм для возникновения и развития «большой депрессии» у взрослого индивида. Основное значение в биологической теории депрессий придавалось генетическим нарушениям и биохимическим дефектам, а также текущему или недавно воздействовавшему стрессу как провоцирующему фактору.

В настоящее время принято считать, что истина лежит посередине: в развитии любых депрессий в разной пропорции участвуют и наследственно-генетические факторы, создающие предрасположенность к депрессиям, пониженную устойчивость к стрессам, и импринтинг в детстве (также создающий предрасположенность, запрограммированность на стрессовые и депрессивные реакции), и текущий хронический или недавно воздействовавший острый стресс как провокатор депрессии. Неправильно отрицать или недооценивать значение любого из этих факторов и сводить сложный, многофакторный патогенетический механизм, приводящий к развитию депрессий, к воздействию лишь одного из факторов.

Важность профессиональной помощи

Поскольку человеку, который сам не испытывал клинической депрессии или не сталкивался с ней достаточно близко, нелегко понять её серьёзность, он часто воспринимает её как просто «плохое настроение». Но большая депрессия — это синдром из сочетающихся симптомов, представляющий из себя нечто гораздо большее, чем просто грусть или пониженное настроение. Ряд биологических измерений, включая измерение уровня нейромедиаторов в мозгу, показал, что при депрессии наличествуют серьёзные изменения в биохимии мозга и общее снижение мозговой активности.

Одно из последствий отсутствия понимания состоит в том, что депрессивных больных часто критикуют за слабохарактерность и «нежелание себе помочь». Но в самой природе депрессии — так влиять на мысли и действия человека, что он становится неспособен что-либо сделать для улучшения своего состояния.

В связи с этой предвзятой точкой зрения следует подчеркнуть, что депрессивному больному крайне необходимо обратиться за профессиональной помощью. Без лечения депрессия имеет тенденцию к прогрессирующему ухудшению, перемежающемуся временными эпизодами стабилизации. Оставленная без лечения, депрессия обычно развивается от полугода до двух лет, прежде чем перейти в хроническую форму, длящуюся много лет (если не до конца жизни) и с трудом поддающуюся лечению. При лечении же неосложненной формы БДР, часто (но не всегда) негативные симптомы могут исчезнуть за несколько недель.

В состоянии клинической депрессии человек может повредить себе социально (потеряв отношения с другими людьми), профессионально (потеряв работу), финансово и даже физически (вплоть до суицида). Лечение может существенно уменьшить вероятность такого урона, включая уменьшение риска суицида, который в противном случае может быть трагическим, но весьма распространённым исходом. Поэтому лечение БДР является очень продуктивным, а порой и жизненно необходимым.

Критически важным в лечении клинической депрессии является сочетание фармакотерапии (лечение медикаментозными средствами — антидепрессантами) с собственно психотерапевтической работой — а именно: проработкой душевных состояний и личностных реакций на эти состояния. Такая проработка может осуществляться лечащим врачом-психотерапевтом или специально подготовленным психологом. Суть такой работы состоит в привлечении пациента к собственному исцелению и профилактика противодействия, сопротивления (которые могут происходить и помимо сознания пациента) проводимому лечению.

См. также

• Депрессия
• Малая депрессия
• Маниакально-депрессивный психоз
• Антидепрессанты

Литература

• Тиганов А. С., Снежневский А. В., и др. Руководство по психиатрии / Под ред. академика РАМН А. С. Тиганова. — М.: Медицина, 1999. — Т. 1. — С. 555-635. — 712 с. — ISBN 5-225-02676-1

В энциклопедическом словаре Брокгауза-Ефрона

• Меланхолия // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Taedium vitae // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Примечания