Телесюжет о «распятом мальчике» — новостной телесюжет «Беженка из Славянска вспоминает, как при ней казнили маленького сына и жену ополченца», показанный 12 июля 2014 года на российском Первом канале. В репортаже содержались не подтвердившиеся впоследствии свидетельства^[1] о якобы имевших место издевательствах украинских силовиков над поддерживавшими ДНР жителями города Славянска — включая «распятие» трёхлетнего мальчика^[2].

Скандальный^[3] сюжет получил значительный общественный резонанс. Одни увидели в нём свидетельство использования российских государственных СМИ в информационной войне с целью разжигания ненависти и вражды к новой украинской власти, другие — доказательство того, что «дезинформация» и «ложь» «стали нормой» для российских государственных СМИ, третьи упоминают этот телесюжет в ряду наиболее ярких проявлений так называемой «политики постправды», которая в последнее время становится преобладающей в самых различных общественных системах, где Россия не является исключением^[4].

Сюжет

Вечером 12 июля 2014 года на Первом канале был продемонстрирован сюжет «Беженка из Славянска вспоминает, как при ней казнили маленького сына и жену ополченца». В нём женщина, представившаяся уроженкой Закарпатья Галиной Пышняк, рассказала о событиях, якобы произошедших сразу после того, как украинские военные восстановили контроль над Славянском, вытеснив сторонников ДНР^[5][6]:

На площади собрали женщин, потому что мужиков больше нет. Женщины, девочки, старики. И это называется показательная казнь. Взяли ребёнка трех лет, мальчика маленького, в трусиках, в футболке, как Иисуса, на доску объявлений прибили. Один прибивал, двое держали. И это все на маминых глазах. Маму держали. И мама смотрела, как ребёнок истекает кровью. Крики. Визги. И ещё взяли надрезы сделали, чтоб ребёнок мучился. Там невозможно было. Люди сознание теряли. А потом, после того как полтора часа ребёнок мучился и умер, взяли маму, привязали до танка без сознания и по площади три круга провели. А круг площади — километр^[7][8].

Как выяснили журналисты, незадолго до этого аналогичные сообщения уже появлялись в социальных сетях:

• 9 июля активный сторонник «русской весны» Александр Дугин опубликовал в «Фейсбуке» текст о распятии в Славянске шестилетнего^[9] мальчика и расстреле всех мужчин Славянска младше 35 лет^[7][8][10].
• 11 июля аналогичный рассказ был размещён в сообществе «ВКонтакте» «Сводки от Стрелкова»^[7].

Расследование

Личность женщины, давшей интервью, была выявлена почти сразу — ей действительно оказалась жительница Славянска Галина Пышняк (в девичестве — Остапенко), приехавшая в город несколько лет назад из Закарпатья. Её муж был сотрудником спецподразделения «Беркут» и членом отряда Стрелкова^[2]. Как сообщили сотрудники местных правоохранительных органов, Пышняк неоднократно подавала в милицию ложные заявления, а её родители утверждали, что Галина получила за репортаж денежное вознаграждение^[11][12][13].

Посетивший Славянск корреспондент «Новой газеты» Евгений Фельдман опросил несколько десятков местных жителей, и ни один из них не подтвердил информацию из нашумевшего сюжета. Аналогичный результат имело расследование, проведённое журналистами «Дождя»^[14].

Кроме этого, никаких результатов не дали поиски документальных материалов, которые могли бы подтвердить эту историю, в Интернете (хотя фото- и видеоматериалы о действиях украинских военных в Славянске доступны в больших количествах)^[7].

Также журналисты обнаружили, что некоторые утверждения сюжета достоверно не соответствуют действительности. Например, в Славянске не было площади Ленина, на которую якобы согнали местных жителей^[2][8].

Руководитель Южнорусского бюро Первого канала Юлия Чумакова, записавшая скандальное видео, в категорической форме отказалась общаться с журналистами, которые попытались выяснить подробности создания сюжета^[15].

Вновь вопрос об этом сюжете всплыл 18 декабря 2014 года, во время очередного общения Владимира Путина с прессой. Ксения Собчак привела его в качестве примера к вопросу о разжигании ненависти на телеканалах России. Однако ни Путин, ни Чумакова отвечать на него не стали. Через три дня, 21 декабря, Ирада Зейналова в эфире передачи «Время» заявила, что «у журналистов не было и нет доказательств этой трагедии, но это реальный рассказ реально существующей женщины, бежавшей из ада в Славянске»^[15][16].

Оценки и влияние

Показ по центральному российскому государственному каналу сюжета о «распятом мальчике» использовался западными исследователями как свидетельство того, что «дезинформация» и «ложь»^[17] «стали нормой» для современных СМИ^{[18][19][20][21][22]}. Журналист Аркадий Островский усматривает аналогию между этим «пропагандистским приёмом» и теми, что использовались для «разжигания ненависти» во время еврейских погромов в Российской империи^[23][24].

В 2016 году Дэвид Сэттер полагал, что сюжет был направлен на «разжигание националистической истерии»^[25]. C этим мнением была согласна и Линда Кинстлер, писавшая в 2017 году, что в «одном ныне печально известном» случае «Первый канал» транслировал сюжет, который быстро «был опровергнут» украинскими и западными источниками, — но сама история успела распространиться по российскому интернету, усилив антиукраинские настроения и настроив население на поддержку боевых действий^[26].

По мнению профессора Оксаны Иссерс, «пропагандистский» сюжет стал в социальных сетях «синонимом журналистского фейка» — заведомо недостоверной, абсурдной информации^[1][27]. Киевский профессор Евген Федченко, сравнивая сюжет с аналогичными историями о «распятиях» немецких солдат британцами, использовавшимися в пропагандистских целях во время Первой мировой войны, называл телесюжет, показанный «Первым каналом», «прекрасным образцом пропаганды» (англ. good piece of propaganda)^[28].

Редактор журнала Fortune Энн ВандерМей в своей статье для «The Wilson Quarterly^[en]» рассматривала «распятого мальчика» как часть более широкой кампании российских властей, получившей название «4 D» — англ. dismiss, distract, distort, dismay (отклонить, отвлечь, исказить, запугать)^[29][30]. В развёрнутой статье в журнале «The Economist» «фейковые зверства» из сюжета «Первого канала» приводились в качестве примера «продвижения» России в политике постправды^[4].

В 2016 году лидер голландской партии «Forum for Democracy» Тьерри Боде^[en] — утверждая, что Украина «не является национальным государством» и призывая своих сторонников сказать «нет» на референдуме об ассоциации — повторно опубликовал в своём твиттере информацию о «распятии в Славянске»^[12].

Статистический анализ

Анализируя способность интернет-СМИ (в частности, украинского StopFake) «противостоять» искаженной информации и поддельным изображениям, поставляемым российскому зрителю «Первым каналом», Ирина Халдарова и профессор Мерви Панти показали, что «самый скандальный репортаж»^[3] в истории канала получил 86,1 % «твитов недоверия» (англ. distrust tweets) — заняв второе место по этому показателю из десяти исследованных фейковых новостей^[31]. Это исследование, а также анализ собственных данных по освещению конфликта на востоке Украины россиийскими, польскими, шведскими и украинскими СМИ, позволили профессору Гуннару Нигрену заключить, что «специфика журналистской культуры в каждой стране, самоцензура и степень активистского подхода самого журналиста играют важную роль в освещении войны»^[32].

В 2016 году данные по распространению информации о «распятом мальчике» были использованы для математического анализа динамики экспансии ложных сведений через социальные сети и поисковые системы^[33].

Литература

Книги

• Skillen D. ISBN 9781317659884.
• Van Herpen M. H. ISBN 9781442253629.
• ISBN 9781473549296.
• Hryshchuk R., Molodetska K. ISBN 9783319489230.
• Nalbandov R. Fear and Loathing in Russian Political Culture // Not by Bread Alone: Russian Foreign Policy Under Putin. — University of Nebraska Press, 2016. — 648 с. — ISBN 9781612348001.
• Monshipouri M. ISBN 9781107140769.
• Conradi P. ISBN 9781786070425.
• Ostrovsky A. ISBN 9781782397410.
• ISBN 9780300221145.
• Raabe K., Sapper M. ISBN 9783518741023.