30-04-2024
Язык русскоязычных эмигрантов в Германии в силу своих морфосинтаксических и семантико-прагматических признаков является иллюстрацией ряда лингвистических понятий, таких как языковое упрощение, языковая интерференция или субстративность.
Аналогичный феномен в среде русскоязычных эмигрантов в США, Канаде и Израиле.
Содержание |
В отличие от простого смешения языков в процессе разговора, характерного для предыдущих волн эмиграции, когда использование того или иного языка четко разграничивалось уже на синтаксическом уровне (например, первая часть сложносочинённого предложения говорилась на стандартном русском, а вторая — на стандартном немецком языке), для новой формы эмигрантского языка характерна интерференция уже на фонетическом уровне, например произношение «Ляйпцих» вместо «Лейпциг».
Словообразование происходит, как правило, по правилам русского языка с использованием корня, заимствованного из немецкого языка. Этому процессу подвержены не только существительные, но и глаголы, что является особенностью речи последней волны эмиграции. Кроме того, нередко полностью калькируются устойчивые словосочетания (коллокации). Также встречаются прилагательные и служебные слова, часто не имеющие аналога в русском языке, например doch, oder so, ach so. Склонение и спряжение новообразований происходит, как правило, в соответствии с правилами русской грамматики.
Например:
В связи с неофициальностью не очень широкой распространённостью в письменной речи какие-либо правила написания отсутствуют. Могут встречаться различные написания со смешанным использованием кириллицы и латиницы, а также свободной постановкой апострофа на границе заимствованной немецкой и последующей русской части слова.
Например:
и т. п. комбинации.
В то время как представители предыдущих волн эмиграции используют заимствования главным образом в случаях, когда затрудняются подобрать соответствующие русские слова или выражения, другие русскоязычные жители Германии применяют принцип языкового упрощения. То есть — они могут быть способны сформулировать свою мысль на стандартном русском языке, однако или ленятся подбирать слова, или стремятся обозначить перед слушающими знание соответствующих немецких слов-реалий, например «монатскарта» (нем. Monatskarte) вместо «месячный проездной билет».
Однако основной функцией и причиной распространения такого языка является номинация предметов и процессов, отсутствующих (или отсутствовавших на момент эмиграции) в русской языковой среде, либо имеющих иную специфическую прагматику. Например, понятие «социал» (от нем. «Sozialhilfe» — финансовая помощь от государства, выплачиваемая не имеющим работы и права на пособие по безработице) не имеет аналога на территории стран СНГ. Другими специфическими словами являются, например, такие как «кранкенкасса» (нем. Krankenkasse) (в значении «компания медицинского страхования») и «шпаркасса» (нем. Sparkasse) (один из наиболее распространённых банков, по аналогии со «сберкассой»).
Примерами понятий, отсутствовавших на момент эмиграции, являются наименования компонентов ПК, поскольку большинство эмигрантов 90-х годов до эмиграции с компьютером не работали: «тастатура» (нем. Tastatur — клавиатура), «фестплата» (нем. Festplatte — жесткий диск) и т. д. Кроме того, заимствованию немецких слов способствует более широкое или более узкое значение их русского эквивалента. Так, например, немецкому «Keller» соответствует в русском языке несколько слов: «подвал», «полуподвал» и «погреб». В языке эмигрантов эти понятия не различаются, объединяясь в «келлер».
Существует также группа заимствований слов, воспринятых исключительно на слух и при попытке воспроизведения исковерканных почти до неузнаваемости. «Мягким» примером может служить слово «арбайзам» (Arbeitsamt), которое ещё может распознать владеющий немецким языком, а «жёстким» — слово «фердзихер», коим обозначен страховой агент (Versicherungsvertreter).
Примерами процесса могут служить выражения типа «взять лекарство» вместо «принять лекарство» (нем. einnehmen) — дословно переведённая (калькированная) немецкая языковая конструкция, «сделать терми́н» (частичная калька), «взять терми́н», «заказать терми́н», которое включает в себя прагматику русских выражений «договориться о (деловой) встрече», «записаться на приём» и «согласовать день и время», а на лексическом уровне представляет собой интерференцию русско-советского выражения «взять талончик (на приём)» с немецким «einen Termin (aus)machen». Другими аналогичными примерами являются выражение «абшле́пать машину» (нем. «einen Wagen abschleppen» — «эвакуировать (неисправный или неправильно припаркованный) автомобиль» или глагол «хабилитироваться» (нем. «habilitieren» — хабилитировать).
Другая функция языка иммигрантов — стилистическая: иногда встречается переиначивание, игра слов с целью создания коннотаций, понятных только носителю русского языка, например слово «арбайтслёзы» (от нем. «arbeitslos» — безработный, правильное произношение ['ар-байтс-лос]), обозначающее пособие по безработице, указывает на небольшой размер этого пособия — такой, что «хоть плачь».
Эмигрантов берут на войну, эмигрантов с земли, рунглиш язык эмигрантов проектная работа.
.svg){kind=link}